Тесен мир
Выходим давеча в Тршиче из кафаны при конаке «Чуваркуча» в сопровождении нашего доброго друга Жельки Матича и встречаем нарядную симпатичную женщину.
— Знакомьтесь, — говорит Желько, — это моя учительница русского языка.
Тршич, конечно, место замечательное, культурное и, вообще, родина Вука Караджича. Однако при всем при том это — село, а новая наша знакомая меньше всего походила на сельскую учительницу в российском понимании этого слова. Немолодая, но красивая и стройная, в темном костюме с белоснежной, идеально выглаженной блузкой, она была бы на своем месте в любой элитной московской гимназии. Но, надо сказать, что и здесь, в Тршиче, на обычной парковке у входа на территорию этнодеревни она тоже смотрелась вполне органично: одеваться здесь умеют, и у любого уважающего себя сельского жителя есть в запасе начищенные ботинки, костюм и рубашка, в которых он может при необходимости выйти в свет.
И завязался у нас один из тех неторопливых сербских разговоров, которые ведут между собой только что познакомившиеся люди. (Не раз бывало, что наши русские гости не верили, что мы в первый раз в жизни видим людей, с которыми говорили, как с давними знакомыми. Одна из прелестей Сербии.) Так, слово за слово, и выяснилось, что мать Желькиной учительницы родом из России, сама она родилась в Екатеринбурге, а крестили ее не где-нибудь, а в моей родной Костроме. Воистину, тесен мир, и в далеком сербском селе находится человек, с которым можно повспоминать, как жилось в России году эдак в 1985-м…